Душою молод...
Каждый день он просыпается совершенно один. Мимолетный обреченный взгляд в зеркало, короткий поход в туалет и к умывальнику. Унылый завтрак и просмотр новостей по телевизору. Желудок наливается приятной просьбой о добавке. "Больше нельзя - будет тошнить" - говорит он себе, и тут же забывает о надоедливой просьбе желудка.
Быстрая чистка зубов и такая же быстрая процедура бритья. Быстро одеться, пошире открыть форточку. Друзья говорят ему, что он всю жизнь куда-то торопиться. Они ошибаются, куда ему торопиться? Впереди ничего нет. Просто он не любит заниматься бесполезными делами...
Снова быстрый спуск по лестнице. Грязный снег под ногами. Этот город пачкает его снег. Он любит снег, потому что он холодный. Он любит холод. Холод отрезвляет, заставляет работать мозги, судорожно сжимать мышцы, чтоб согреться. Пятнадцать-тридцать градусов мороза - вот его температура. Ему нравиться ощущать холод своей шершавой кожей.
Доверчивый взгляд на девушку, торгующую газетами в ларьке, напротив его дома. Пять шагов мимо железной коробки ларька, и он уже забыл о ней. Десять минут до метро и он уже разочаровывается в теплой расслабляющей простоте вагона. Теснота и духота уже не раздражает его, как раньше. Сейчас ему все равно. Он смотрит в никуда, со стороны кажется, что он просто смотрит в стену напротив, но глаза не фокусируются и не цепляются за шершавую желтизну вагона. Никто не знает, о чем он думает, и никому нет до него дела. Это устраивает его.
Потом из вагона его выносит толпа, и ее течение уносит его в другой вагон. Время проходит быстро - один час до места назначения, пробегает как одно мгновение, как сон...
Дальше совсем не нужные рукопожатия, опять он не понимает, зачем он здесь... Снова погружение в свои мысли, снова короткий сон. Уже другая толпа вышвыривает его из ненавистной теплоты прямо на заснеженное крыльцо, назло ему, загаженное окурками и плевками.
Быстрыми шагами до ржавой коробки на колесах. Возле двери не так тепло и он прижимается к ее обжигающей поверхности... Вновь уже безразличные теснота метро и люди... "Спешат, суетятся как муравьи, зачем?" - спросил он себя.
К окошку газетного ларька спиной, медленно, теперь уже не спеша, он идет к красно-кирпичному дому. Равнодушно переводит взгляд из темной пустоты на почтовый ящик - ему давно уже никто не писал. Семьдесят восемь потертых каменных ступенек, сосчитанных еще в детстве, проходятся уже легкими невесомыми шагами. Впереди легкость холодного воздуха... Обманчивая свежесть опьяняет его, дурманит остывший мозг. Его усталое сердце замедляет свою муторную и однообразную работу. Снова подкрадывается предательская тошнота. Плевать. Он просто сидит и думает о чем-то, не известном никому...
Напротив него - две черные дыры окон на фоне грязно-желтой стены, в них ничего нет - ни света, ни едва различимых силуэтов.
Этот год был совершенно невыносимым для него. Слишком много ненужных мыслей и действий. Так нельзя, не правильно.
...Он сел на подоконник и открыл окно. "Так холодно" - подумал он. Внизу, вместо любимого им снега, была лишь растоптанная ботинками грязная каша. "Я ненавижу этот город" - сказал он вслух - "этот город - большая помойка". Лицо его слегка искривилось в ухмылке, но тут же приобрело обычное безразличное выражение. Он сел в кресло и опять о чем-то задумался...
Прошло несколько часов, прежне, чем он, глубоко вздохнув, поднялся с кресла. На лице отпечаталось какое-то непонимание и удивление. Он подошел к зеркалу и начал пристально в него всматриваться. "Черт" - сказал он шепотом. В окно резко подул ветер, и сразу потянуло свежестью и приятным холодом. Он быстро подскочил к окну, чтобы полностью впитать в себя все это наслаждение... Когда ветер стих, он высунулся из окна и начал жадно искать глазами клочок нетронутого городом снега. Прошло несколько минут, прежне, чем он окончательно удостоверился, что город переварил весь его снег. Он собрал с карниза тонкий слой чистого снега и начал жадно втирать его в лицо. Когда растаявшая вода начала стекать с лица он подставил ладони и начал собирать эти ледяные капли, которые одну секунду назад еще были прохладной водой. Он любовался льдом в своей руке, он вдыхал холод в себя и в эти минуты, кажется, ни о чем не думал...
Он не знал, сколько прошло времени, он ждал. И когда машина отъехала от стены дома, прямо по ним, и на ее месте показался чистый и нетронутый городом прямоугольник снега он прошептал себе - "Пора"...
Быстрая чистка зубов и такая же быстрая процедура бритья. Быстро одеться, пошире открыть форточку. Друзья говорят ему, что он всю жизнь куда-то торопиться. Они ошибаются, куда ему торопиться? Впереди ничего нет. Просто он не любит заниматься бесполезными делами...
Снова быстрый спуск по лестнице. Грязный снег под ногами. Этот город пачкает его снег. Он любит снег, потому что он холодный. Он любит холод. Холод отрезвляет, заставляет работать мозги, судорожно сжимать мышцы, чтоб согреться. Пятнадцать-тридцать градусов мороза - вот его температура. Ему нравиться ощущать холод своей шершавой кожей.
Доверчивый взгляд на девушку, торгующую газетами в ларьке, напротив его дома. Пять шагов мимо железной коробки ларька, и он уже забыл о ней. Десять минут до метро и он уже разочаровывается в теплой расслабляющей простоте вагона. Теснота и духота уже не раздражает его, как раньше. Сейчас ему все равно. Он смотрит в никуда, со стороны кажется, что он просто смотрит в стену напротив, но глаза не фокусируются и не цепляются за шершавую желтизну вагона. Никто не знает, о чем он думает, и никому нет до него дела. Это устраивает его.
Потом из вагона его выносит толпа, и ее течение уносит его в другой вагон. Время проходит быстро - один час до места назначения, пробегает как одно мгновение, как сон...
Дальше совсем не нужные рукопожатия, опять он не понимает, зачем он здесь... Снова погружение в свои мысли, снова короткий сон. Уже другая толпа вышвыривает его из ненавистной теплоты прямо на заснеженное крыльцо, назло ему, загаженное окурками и плевками.
Быстрыми шагами до ржавой коробки на колесах. Возле двери не так тепло и он прижимается к ее обжигающей поверхности... Вновь уже безразличные теснота метро и люди... "Спешат, суетятся как муравьи, зачем?" - спросил он себя.
К окошку газетного ларька спиной, медленно, теперь уже не спеша, он идет к красно-кирпичному дому. Равнодушно переводит взгляд из темной пустоты на почтовый ящик - ему давно уже никто не писал. Семьдесят восемь потертых каменных ступенек, сосчитанных еще в детстве, проходятся уже легкими невесомыми шагами. Впереди легкость холодного воздуха... Обманчивая свежесть опьяняет его, дурманит остывший мозг. Его усталое сердце замедляет свою муторную и однообразную работу. Снова подкрадывается предательская тошнота. Плевать. Он просто сидит и думает о чем-то, не известном никому...
Напротив него - две черные дыры окон на фоне грязно-желтой стены, в них ничего нет - ни света, ни едва различимых силуэтов.
Этот год был совершенно невыносимым для него. Слишком много ненужных мыслей и действий. Так нельзя, не правильно.
...Он сел на подоконник и открыл окно. "Так холодно" - подумал он. Внизу, вместо любимого им снега, была лишь растоптанная ботинками грязная каша. "Я ненавижу этот город" - сказал он вслух - "этот город - большая помойка". Лицо его слегка искривилось в ухмылке, но тут же приобрело обычное безразличное выражение. Он сел в кресло и опять о чем-то задумался...
Прошло несколько часов, прежне, чем он, глубоко вздохнув, поднялся с кресла. На лице отпечаталось какое-то непонимание и удивление. Он подошел к зеркалу и начал пристально в него всматриваться. "Черт" - сказал он шепотом. В окно резко подул ветер, и сразу потянуло свежестью и приятным холодом. Он быстро подскочил к окну, чтобы полностью впитать в себя все это наслаждение... Когда ветер стих, он высунулся из окна и начал жадно искать глазами клочок нетронутого городом снега. Прошло несколько минут, прежне, чем он окончательно удостоверился, что город переварил весь его снег. Он собрал с карниза тонкий слой чистого снега и начал жадно втирать его в лицо. Когда растаявшая вода начала стекать с лица он подставил ладони и начал собирать эти ледяные капли, которые одну секунду назад еще были прохладной водой. Он любовался льдом в своей руке, он вдыхал холод в себя и в эти минуты, кажется, ни о чем не думал...
Он не знал, сколько прошло времени, он ждал. И когда машина отъехала от стены дома, прямо по ним, и на ее месте показался чистый и нетронутый городом прямоугольник снега он прошептал себе - "Пора"...